Знаки для перевода
Верховный суд РФ (ВС) рассмотрит дело, исход которого может повлиять на оплату услуг переводчиков. В рамках уголовных, гражданских, административных и арбитражных дел за перевод установлена фиксированная плата за лист и количество знаков. Но башкирское МВД посчитало, что не должно платить за цифры и повторяющиеся абзацы. Арбитражные суды поддержали переводчика, но ВС согласился рассмотреть претензии МВД. По мнению юристов, исход дела может повлиять на оплату услуг не только переводчиков, но и других привлекаемых специалистов.
В рамках уголовных, гражданских, административных и арбитражных дел за перевод установлена фиксированная плата за лист и количество знаков. Но башкирское МВД посчитало, что не должно платить за цифры и повторяющиеся абзацы. Арбитражные суды поддержали переводчика, но ВС согласился рассмотреть претензии МВД. По мнению юристов, исход дела может повлиять на оплату услуг не только переводчиков, но и других привлекаемых специалистов.
ВС разберется, как оплачивать услуги переводчиков, помогающих в судебном процессе. Решение будет вынесено в рамках спора Лейлы Багировой с МВД Башкирии. В ноябре 2021 года она заключила контракт на перевод обвинительного заключения по уголовному делу с русского на узбекский язык.
Согласно УПК РФ, «участникам уголовного судопроизводства, не владеющим или недостаточно владеющим языком», на котором оно ведется, дается право на бесплатную помощь переводчика. Его услуги оплачиваются из бюджета, тарифы содержатся в Положении о возмещении процессуальных издержек, утвержденном постановлением. За письменный перевод одного листа (1800 печатных знаков) полагается не более 200 руб., а для редких языков (венгерский, финский, шведский, японский, китайский и др.) — не более 400 руб.
По контракту стоимость услуг установлена в 400 руб. за лист. Перевод был выполнен, и акт приема-передачи услуг подписан, после чего переводчица выставила счет на 14 млн руб., из которых МВД оплатило 2,5 млн руб. На требование перечислить оставшиеся 11,5 млн руб. министерство ответило отказом, и Лейла Багирова подала иск о взыскании. Арбитражные суды трех инстанций встали на сторону переводчицы, отметив, что расчет оплаты ее услуг утвержден контрактом и не менялся, а перевод принят «без возражений и замечаний».
МВД обратилось в ВС, заявив о нарушении правил оплаты услуг переводчиков, утвержденных правительством РФ, и о применении судами неверной методики.
По мнению министерства, оно не должно платить за арабские цифры и повторяющиеся абзацы, а за их вычетом сумма как раз составляет 2,5 млн руб.
К тому же подписание акта приемки «не лишает заказчика права представить возражения относительно объема и стоимости выполненных работ (услуг)», а в акте указано лишь общее количество знаков с пробелами, но не количество знаков, подлежащих оплате. Дело передали в экономколлегию ВС, слушание назначено на 7 февраля.
Управляющий партнер Criminal Defense Firm Алексей Новиков считает, что поднятая проблема «имеет практический интерес». По его наблюдениям, «внедоговорное снижение размера оплаты перевода документов встречается повсеместно, и далеко не всегда переводчики обращаются в суд за защитой своих прав». Официальной статистики о количестве участвующих в уголовном процессе переводчиков нет, отмечает господин Новиков. Вместе с тем, по данным суддепа при ВС, количество осужденных в России иностранных граждан в последние годы растет: в 2022 году их было 20 791 человек (из них 19 909 из стран СНГ), тогда как в 2021 году — 18 257 (17 553 из СНГ), а в 2020 году — 15 243 (14 551 из СНГ).
Адвокат МКА «Адвокаты и бизнес» Дмитрий Шадрин говорит, что «органы МВД время от времени пытаются в судебном порядке снижать размер стоимости перевода со ссылкой на повторяющиеся абзацы», но обычно безуспешно. С одной стороны, отмечает соучредитель юрфирмы a.t.Legal Николай Титов, «отношения сторон договора находятся в рамках гражданского права», с другой — «оплата услуг производится органом власти за счет бюджетных средств, а значит при определении их стоимости должны соблюдаться императивные требования законодательства для обеспечения баланса частного и публичного интересов». На практике, по его словам, «если суммы оплаты услуг небольшие, то разногласий обычно не возникает, но когда речь идет о значительных бюджетных расходах, вероятность оспаривания существенно повышается».
Дмитрий Шадрин считает позицию МВД необоснованной, так как «все условия были согласованы в контракте, а односторонний отказ от договорных обязательств недопустим, тем более если акт приемки подписан без замечаний».
Николай Титов полагает, что ВС заинтересовал довод МВД о праве не оплачивать перевод повторяющихся абзацев. «В законодательстве об этом ничего не говорится. Но нужно учитывать, что нередко обвинительное заключение содержит множество повторов текста, особенно при вменении фигуранту уголовного дела нескольких эпизодов преступления»,— поясняет господин Новиков. «В некоторых случаях повторения могут составлять 80–90% заключения»,— признает господин Шадрин.
В связи с этим господин Титов считает вероятность отмены судебных решений высокой. «Если ВС поддержит министерство, это может перевернуть практику и создать правовую неопределенность в вопросе порядка расчета стоимости работ не только переводчиков, но и любых привлекаемых специалистов (расходы на которых описаны в упомянутом положении правительства.— “Ъ”)»,— опасается Дмитрий Шадрин. В итоге, полагает он, «может вырасти риск злоупотреблений со стороны должностных лиц и вряд ли повысится привлекательность такой работы». Причем речь может идти не только об уголовных делах. «Положение применяется и для гражданских, арбитражных, административных и конституционных споров,— поясняет господин Шадрин.— Изменение толкования может повлечь пересмотр оплаты услуг по всем видам судопроизводства».